Меховая отрасль на грани краха?

Пандемия коронавирусного заболевания, которая и так уже существенно повлияла на состояние здоровья человечества и наделала много бед в мировой экономике, неожиданно поставила под угрозу уничтожения производство норкового меха. Из-за этого появился риск упадка и всей меховой отрасли.

О том, что COVID-19 может передаваться от человека животным некоторых видов, известно уже несколько месяцев. После контакта с больными людьми характерные симптомы были замечены у отдельных особей домашних собак и кошек, львов и тигров в зоопарках. А норки на зверофермах, хотя и не имели клинических признаков, тоже оказались инфицированными. Лабораторные анализы показали у этих животных наличие SARS-CoV-2.

Уже тогда было решено ликвидировать поголовье на нескольких норковых фермах. Например, в июле на одном из таких предприятий в Испании забили почти 93 тысячи животных после того, как у 78 из них тесты на коронавирус оказались положительными. В Дании еще в июне на одной из ферм было ликвидировано 11 тысяч норок, а в конце октября – 2,5 миллиона животных на 63 фермах. 

Хотя вирус у зверей и обнаруживали, сначала было непонятно, может ли он передаваться в обратном направлении – от животных к людям. Теперь такая связь подтверждена. Более того, доказаны и случаи мутации коронавируса при таком переносе.

5 ноября Дания объявила об обнаружении 12 случаев заболевания COVID-19 у людей, вызванных уникальным вариантом вируса, полученного ими от норок. Об этом говорится в информации, распространенной Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ). Начиная с июня, в Дании 214 человек, связанных с норковыми фермами, заразились коронавирусной инфекцией от этих животных. Но если у большинства из них нашли уже знакомые варианты SARS-CoV-2, то упомянутые 12 случаев были вызваны новым штаммом.

Новый вариант вируса, который получил название «кластер 5», обнаружили на фермах, расположенных в административной области Северная Ютландия. Заболели местные жители в возрасте от 7 до 79 лет. Восемь из них работали непосредственно на меховом производстве. Симптомы заболевания не отличались от тех, которые вызывают другие штаммы. Неожиданностью стала более низкая чувствительность вируса к антителам, которые должны его убивать в организме человека или животного. И именно это беспокоит больше всего, потому что является потенциальной угрозой для успешного применения вакцин.

Ученые уже взялись за исследование нового штамма. А Дания, чтобы не допустить его дальнейшего распространения среди людей, прибегла к беспрецедентным мерам. Прежде всего, были введены жесткие ограничения в передвижении людей на севере страны, в том числе – между муниципалитетами. До 3 декабря прекращено транспортное сообщение как с этим регионом, так и внутри него. Не будут работать различные общественные учреждения, школы, вводятся ограничения на количество людей, участвующих в публичных мероприятиях.

Также в Северной Ютландии будет проведено массовое тестирование населения методом ПЦР. По всей стране начнут более тщательно определять, какой геном имеют обнаруженные в разных местах варианты вируса. И самое главное – в Дании ликвидируют все поголовье норок, в том числе – племенных животных. Всего будет убито около 17 миллионов особей.

Фермеры, которые выращивают норок, заявили о фактически полном уничтожении отрасли в стране, которое состоится уже в ближайшие дни. Масштаб катастрофы становится понятным, если назвать несколько цифр. Так, в Дании до 4 тысяч владельцев имеют пушные фермы, и более 1,1 тысячи из них содержат норок. Благодаря этому, страна является крупнейшим в мире производителем и экспортером норковых шкурок. Ежегодно их продают 12–13 млн штук, что приносит бюджет около 500 млн евро. Так, только один кооператив Kopenhagen Fur производит 40% всего мирового объема меха этих животных. Шубы из них носят модницы по всей планете, но крупнейшие импортеры – страны Азии, в частности, Китай и Гонконг.

Теперь обо всех этих достижениях уже можно говорить в прошедшем времени. Кроме того, без работы остаются тысячи датчан. Ведь на большой ферме работает до нескольких десятков человек. К тому же, вырастить и забить норок – это еще не все. Прежде чем шкурки станут пригодными для пошива одежды, их надо определенным образом обработать. Обычно это делают на отдельных фабриках. Также норковые фермы являются поставщиками сырья для производства кормов для домашних животных и косметики. Поэтому пострадают и смежные отрасли.

Среди последствий ликвидации ферм – потеря уникальных племенных линий норок. Производство их меха в условиях неволи начиналось с «дикого» коричневого окраса. В настоящее время существует много вариантов окраски, от белого до пятнистого. Теперь будет уничтожена многолетняя работа селекционеров.

Власти Дании обещают выплатить компенсации фермерам, которые потеряют свой бизнес. Но это их не очень успокаивает. Ведь рентабельность производства меха норки достигает 90–95%, что значительно выше, чем можно получить в большинстве других направлений животноводства. Поэтому пока непонятно, какое занятие найдет себе новая армия безработных, которая появится в Дании после закрытия ферм.

Если бы проблема ограничивалась лишь Данией, то после того, как пандемия закончится, разведение норок здесь можно было бы возродить. Ведь подобные случаи мировое сельское хозяйство уже знает. Например, распространение так называемого «коровьего бешенства», птичьего и свиного гриппа приводило к уничтожению миллионов животных во многих странах.

Также и сейчас из-за вспышек птичьего гриппа и АЧС довольно часто ликвидируют поголовье отдельных птицекомплексов и свиноферм. И хотя это приводит к значительным убыткам, соответствующие отрасли продолжают существовать, так как заболевания научились сдерживать в пределах тех или иных территорий. К тому же, не все они опасны для людей. Но в условиях пандемии COVID-19, когда на кону – здоровье человечества, угроза над меховой отраслью нависла в мировых масштабах.

Сейчас достоверно известно об обнаружении SARS-CoV-2 у норок еще в пяти странах – Нидерландах, Испании, Швеции, Италии и США. Поголовье ферм, где находят инфекцию, уничтожают. Так, в Нидерландах, которые тоже входят в число крупнейших производителей меха норок в мире и имеют более полутора сотен норковых ферм, зафиксированы и случаи заражения людей от этих животных.

Поэтому, начиная с апреля, здесь убили более полумиллиона зверьков и, наконец, решили остановить работу всех предприятий по выращиванию норок по крайней мере до марта следующего года. Учитывая, что экспорт норкового меха ежегодно приносил бюджету страны около 80 млн евро, это станет ощутимым ударом по экономике.

Впрочем, есть большие сомнения по возрождению отрасли в Нидерландах даже после снятия ограничений, связанных с коронавирусом. В стране действует очень мощное движение зоозащитников против производства меха. Давление общественности на власть оказалось настолько сильным, что до 2024 года здесь должны полностью закрыть все фермы, где содержатся пушные животные. Поэтому вряд ли кто-то из владельцев этого бизнеса захочет возобновлять работу закрытого предприятия, чтобы через 2–3 года ликвидировать его уже окончательно.

Движение по защите прав животных ширится и в других странах. Также есть немало фактов, подтверждающих, что зверофермы загрязняют окружающую среду. А обработка мехового сырья опасна возникновением ряда профессиональных заболеваний у персонала, работающего на таких фабриках. Поэтому парламенты все чаще принимают законы, ограничивающие или запрещающие клеточное производство меха. Отрасль постепенно сворачивает свою деятельность в целом ряде стран.

Так, в прошлом году были закрыты последние пушные фермы в Сербии. Ликвидировать такое производство здесь решили еще десять лет назад. Его владельцам дали достаточно времени для того, чтобы перейти на другие виды бизнеса, поэтому изменения происходили постепенно, хотя и не без эксцессов. Ведь производители пытались склонить правительство к отмене запрета. Теперь содержание, разведение, экспорт, импорт, убийство животных с целью получения меха в Сербии вне закона, а штраф за нарушение запрета составляет около 10 тыс. долларов США.

В Германии введение более жесткого законодательства по защите животных сделало содержание пушных ферм нерентабельным. Из-за этого владельцы начали их закрывать. Последнее такое немецкое предприятие прекратило существование в апреле прошлого года.

А в американском штате Калифорния год назад запретили не только производство, но и продажу меховых изделий. Подобные процессы происходят в Норвегии, Бельгии, Люксембурге, Великобритании, Австрии, Хорватии, Словении и других странах.

Но не везде смотрят на меховую отрасль как на вредную. В частности, не рассматривают вопрос закрытия звероферм в Китае, который является очень крупным производителем и рынком меха. В последние годы, после достаточно длительного снижения объемов, этот бизнес получил новый толчок для развития в Украине.

По иронии судьбы, привело к этому именно его сворачивание в других странах. Те компании, которые решили сохранить свое производство, начали искать новые места для строительства ферм. И обнаружили, что в Украине – лояльное законодательство и не очень мощное зоозащитное движение. Поэтому, несмотря на протесты общественности, иностранные компании заручились поддержкой власти и инвестируют средства в строительство звероферм в нашей стране.

И хотя в Верховной Раде зарегистрирован проект закона, который должен запретить такое производство, принять его не могут уже не первый год. В частности, поставить его на голосование в очередной раз обещали в июне нынешнего года, но законопроект так и не попал в сессионный зал.

Но жизнь вносит свои коррективы. ВОЗ уже объявила, что будет изучать биологическую безопасность норковых ферм во всех странах мира. Благодаря этому должна сложиться полная картина распространения SARS-CoV-2 среди норок и появиться понимание того, что дальше делать с этими животными. По мнению специалистов ВОЗ, таким образом удастся предупредить возможные «побочные эффекты» передачи вируса между норками и людьми. Но уже сейчас звучат призывы отдельных эпидемиологов к другим странам последовать примеру Дании и ликвидировать поголовье.

Видимо, уже скоро мы узнаем о дальнейшей судьбе норковых ферм во всем мире, в том числе – и в нашей стране. Но очевидно, что под угрозой и другие направления меховой отрасли. Ведь не исключено, что восприимчивыми к SARS-CoV-2 могут оказаться и другие виды клеточных зверей. Протесты зоозащитников, исследования экологов, падение мировой экономики также не способствуют развитию производства натурального меха.

Увидим ли мы вскоре крах этой отрасли? Пока вопрос открыт, но печальный для владельцев и работников звероферм сценарий вполне реален. Хотя и определенный позитив в таком развитии событий есть, ведь животных перестанут содержать в тесных клетках и убивать ради меха, прекратится загрязнение окружающей среды из-за деятельности пушных ферм, конечно же – уменьшится угроза распространения общих для человека и животных заболеваний. Одно понятно точно – таким, как раньше, не будет ни окружающий мир, ни, в том числе, – меховое производство.